Песни придумывались мной в течение 1985-1986г.г. Территория написания их весьма разнообразна: съёмная квартира, актовый зал университета, репетиционная комната клуба того же университета (на улице Куйбышева), музыкальное училище им. Чайковского ("чайник"), просто на улице.

Потом я записала их, под сопровождение фортепьяно (играла, как умела, давя на педали, других спецэффектов не было), на катушечный магнитофон. Пела на "рыбьем" языке, т.к. тексты отсутствовали.

" Рыбий язык" - это смесь псевдоанглийского языка и неопознанных фонем.

В то время я знала трёх "рок-поэтов" в городе Свердловске: Аркадия Застырца (ещё по группе "Трек"), Илью Кормильцева, Диму Азина. Решилась отдать им демо-запись и попросила написать тексты, если понравятся песни. Никто из них не знал, что кто-то ещё пишет тексты на эти "рыбы". Все трое согласились.

Я считала тогда, что тексты должен писать "профи", и даже не рассматривала себя как автора.

По первым двум-трём текстам каждого автора я поняла, с кем из них хочу продолжить работу. Надо сказать мне понравились все варианты, но тексты Ильи Кормильцева лучше ложились на музыку. Думаю, что Илья представлял себя женщиной, вживался в роль и писал. Но "заковыристость" в себе он не мог "подавить", потому собирал в кулак всю свою эрудицию и бил в цель - "невежество" и "темноту".

Иногда Илья обсуждал со мной тему текста, подходит ли она песне, если не подходит, то о чём бы мне хотелось петь. Иногда он вслушивался в мои "фонемы" и отталкивался от них, в буквальном смысле слова. Например, на "рыбе" я пела "Мацу Мацу", потом получилось "Тацу" и т.д. Оставалась без текста единственная песня ("С тобой, но без тебя"). Илья сказал, что ничего сделать не может. Я попросила Славу Бутусова попробовать написать текст на любую тему, всё, что придёт в голову. Получилось что-то психоделическое, подчёркивающее эмоциональное состояние песни. Текст "Клипсо Калипсо" Илья приносил мне задолго до написания музыкального материала к "Тацу". Но я положила текст в папку и забыла про него. Бутусов взял и написал на него музыку. В итоге, "Клипсо" оказалась в альбоме. Ещё оставалась проблема с "Цунами". Илья придумал хороший текст, но отказался редактировать его, переделывать неудобные словосочетания. В "переделке" поучаствовал Алексей Могилевский - прямо при мне всё исправил и выдал готовый чистовик. Когда определились с текстами, я показала заготовки альбома Егору, потом Пантыкину. Они "заценили" песни и решили, что впишутся в "проект". Мне оставалось ждать совета "стаи" и наблюдать, как формируется команда для процесса записи. Замечательная особенность того времени заключалась в безудержном энтузиазме тех, кто помогал записывать альбом. Шоу-бизнеса ещё не было и в помине, "официальные" студии были страшно далеки от народа, тем более от "молодняка", поэтому все рассчитывали на собственные силы и на места, где непосредственно "сидели", т.е. учились или работали.

По счастью, таким "местом" безраздельно обладал Лёня Порохня ( он работал в студенческой телевизионной студии при университете).

Естественно, мы могли записываться там только "подпольно", по ночам в летние каникулы: меньше народу в "универе", меньше шансов нас застукать. Когда университет закрывался на "клюшку", мы залезали через полуподвальное окно со двора в студию, а выходили утром, через главный вход, как "белые" люди. Вахтёры ни о чём не подозревали. Оснащение студии было "доукомплектовано" всем необходимым. Удалось собрать со всего города всякие "примочки", Кормильцев предоставил собственную новую четырёхканальную порто-студию, на ней, кстати, много альбомов записано, вся классика Свердловского рока, ("Сонька" послужила славно!). Эхо-камерой являлась лестничная клетка, мы рисковали, нас могли услышать, обнаружить, и "надавать всем по шапке", Лёню - уволить с работы и т.д. Это сейчас тебе и студии какие хошь, пластинки, промоушен, всё, чего пожелаешь.

А тогда - всё с препятствиями, по "минному полю", не знаешь, где "подбросит". Зато, море энтузиазма, приключений, веселья, новых ощущений значимости происходящего. Музыканты приходили, уходили, просто торчали без дела, а Лёня Порохня "жил" у себя в студии и днём и ночью, до конца. В общем, микроскоп сделали топорами, как-то выкрутились, сподобились-таки "родить" эту запись.

Балабанов Лёша тоже проявил интерес к событию и зафиксировал нас на киноплёнку. Я страшно волновалась, а Балабанов приговаривал: "Дураки вы, все! Вот будете старыми, посмотрите на себя и всплакнёте. Спасибо скажете режиссёру, в ножки поклонитесь! А я раздуюсь от важности и буду самым умным! А вы останетесь идиотами и уродами"! (он так шутил, а может и нет!) Еще я хотела отметить, что мои соратники и коллеги сначала хотели исправить в песнях "кривые" размеры на понятные - "рокерские" "четыре-четверти". Когда я сочиняла песни, даже не задумывалась о размере, писала, как чувствовала, никто не сказал, как надо писать.

Вот и наворотила такого, что потом все чертыхались, разгребая ритмическую вакханалию. Пробовали переиначить "Тацу" на 4/4, но песня сразу становилась неузнаваемой, просто "погибала".

Плюнули и решили не "ломать" автора. Сказали: "Сама за всё ответишь!" Мне кажется, никто не мог себе представить, что получится из этих песен, и какая реакция будет на этот альбом. "Женской" рок музыки в России не было на тот период, поэтому мне пришлось идти "в первый раз в первый класс"! На этот факт надо сделать скидку дорогие друзья-товарищи, дамы и господа!

Несколько песен, не вошедших в "Тацу", повисли в воздухе, и, вполне естественно перетекли в последующий - "Ноа Ноа". Остальной, основной материал, накапливался почти год. После эйфории от первого дебютного альбома у меня возникло большое сомнение по поводу моих сочинительских способностей. Было ощущение, что повезло один раз, а второго не будет. Когда из пустоты должно появиться что-то, - это одновременно пугает и завораживает. От второго альбома ждут, что он будет не хуже первого. Второй альбом становится подтверждением неслучайного появления первого, с которым, опять же, сравнивают и второй, и все последующие. В общем, начинается своя внутренняя "межальбомная" жизнь, со своими интригами, загадками и т.д.

Схема: музыка - тексты - демо, осталась той же. Илья Кормильцев хотел работать со мной и дальше. Написал несколько текстов, мы вместе отредактировали их. Потом он объявил мне, что больше не может, или не хочет писать (видимо были свои причины). Но предложил обратиться к Жене Кормильцеву, своему брату. Женя работал с группой "Апрельский марш". Я сотрудничала с ними, в качестве певицы, недолго (для фестивальной программы), пока они не нашли себе вокалиста. Евгений с энтузиазмом взялся за работу, по-моему, ему было очень интересно. Характеры и темпераменты И.К. и Е.К. очень похожи, несмотря на разницу в возрасте, и мне не пришлось приспосабливаться. Но Женя решил копнуть глубже и предложил такие темы для песен, что понадобилось проштудировать кое-какую литературу. До сих пор я объясняю, о чём некоторые песни.

Особенно много вопросов возникало по поводу песни "Ноа Ноа". Когда её, без текста, услышал наш бас-гитарист, он долго возмущался и называл сие произведение "умца-умцой", "муркой" и т.д. А клавишник защищал меня от нападок и пытался доказать, что песня необычная и интересная. Бас-гитарист остался при своём мнении и смирился с тем, что песня войдёт в альбом. Потом ещё были смешные случаи, уже после записи. Ребёнок нашего друга, прослушав песню "Ноа Ноа", спросил: а как это, "бросай жену, иди ко мне" - в форточку что ли? Печатали название песни в прессе, как "Зоа Зоа", "Гоа Гоа" и т.д. При исполнении песни на концертах, секвенсор "сходил с ума" и начинал гнать скорость, песня превращалась в стремительное произведение "а ля": "моя лилипуточка, побудь со мной". Ритм и кода "Ноа Ноа" были запрограммированы в "клавише", она оставалась на сцене одна, без музыкантов и доигрывала песню без нас. Эффектный финал скомкивался бешеной скоростью секвенсора, а мы помирали от хохота за кулисами. Глеб (клавишник) рвал на себе волосы, но сделать уже ничего не мог. Вот такие "зелёные" сюрпризы преподносила нам капризная "Ноа Ноа".

Альбом записывали уже постоянным "Настиным" составом, в новоиспечённой студии, которая располагалась в деревянном особнячке в центре Свердловска. На втором этаже находилось ателье "Дамская лавка". Сейчас это здание уже не существует. Кое-что снимали на видеокамеру, но следы записи потерялись.

Записали все треки за несколько дней. Самый "быстрый" наш альбом.

Почувствовав внутреннее желание и решив, что пора браться за новый альбом, я опять принялась сочинять очередной музыкальный материал. На этот раз география написания песен ограничилась съёмной квартирой. В моём распоряжении была "клавиша" Roland D20. Немного изучив инструкцию, используя готовые запрограммированные барабанные треки, я записывала в секвенсор "подкладки". Конечно, они были примитивные, иногда смешные, но настроению каждой песни соответствовали. Я добивалась такой музыкальной картинки, которая бы давала представление о том, в каком направлении надо делать уже "настоящие" аранжировки. Какие-то мои клавишные "рыбы" пригодились, какие-то не очень. Я была увлечена процессом, как ребёнок, радующийся доступу к дорогой электронной игрушке. "Рыбы" "Невесты" и последующие рабочие записи сохранились. К сожалению, утеряны мои черновики для "Тацу" и "Ноа Ноа". Секвенсорные барабаны не смогли упорядочить "кривые" размеры вновь написанных песен. Я умудрялась в четырёх четвертном размере укладывать все те же три четверти, шесть восьмых и т.д. Что можно ожидать от дилетанта - полный бардак. Потом, спустя несколько лет, я стала сочинять песни на гитаре. И она таки помогла мне перейти на желанный размер. Я не смогла не подчиниться ей, и пальцы переставлялись, как положено.

К написанию текстов подключился Женя Кормильцев. Ему понравились "рыбы", дело пошло быстро, но потом он вдруг застрял. Может быть, не смог найти тему, может, голова была занята чем-то важным для него. Над некоторыми песнями мы бились долго, а к одной из них текст был готов только к концу записи альбома. По этому поводу я сильно нервничала и тогда же впервые задумалась о необходимости самой писать тексты. К 1989 году у меня было кое-что написано, в том числе и текст "Танец на цыпочках". Но музыка не писалась, за исключением "Танца...". Видимо, моя фантазия не реагировала на строки, почему-то к словам ничего не просилось. В дальнейшем я определилась со схемой написания текстов, и она показалась мне вполне естественной и органичной. Сначала музыка - потом текст, и никак иначе.

В 1990 году мы впервые выехали на зарубежные гастроли (в объединённую Германию), где я узнала о существовании "CD". Рассматривали пластинки на новых носителях, и нам не нравилась их "мелкость", крошечные буклеты и пластмассовые коробочки. "Винил" можно было долго рассматривать как картину, гнуть пластинку и т.д., а к лазерному диску прикоснуться было страшно. Я к тому это рассказываю, что мы не представляли наши альбомы, изданными даже на "виниле". Мы жили в собственном, изолированном "музыкальном" государстве и о выходе из него наружу и не мечтали. Только в 1993 году военные секретные заводы стали печатать первые тиражи на "CD" носителях. "Невеста" была первой в ряду наших изданных альбомов ("Ноа Ноа" - единственный альбом, напечатанный на "виниле").

Одновременно с нашей записью, на Свердловской киностудии снимал свой фильм "Патриотическая комедия" Владимир Хотиненко. Он хотел сделать клип на "Снежные волки" и попросил нас переписать старую фонограмму. Потом пришёл посмотреть, как мы записываем "Невесту" (студия звукозаписи находилась на той же киностудии). Услышав песню "На счастье", Володя захотел вставить её в свой фильм. В дальнейшем он сделал на эту песню видео на базе "нарезок" из фильма, доснял необходимый материал со мной и смонтировал. Но случилось непредвиденное, украли бобины с киноплёнками, которые были восстановлены нескоро. Поэтому, материал для клипа монтировался без нарезок из фильма. Конечно, длинная по времени песня требовала побольше исходного материала, но жизнь распорядилась иначе. "Невесту" записывал Вадим Самойлов ("Агата Кристи"). Он сам предложил свои услуги в качестве звукорежиссёра. До работы с нами Вадим никогда не записывал чьи-либо альбомы самостоятельно. Мы, впервые в своей практике, использовали "сэмплированные" барабаны, предварительно подготовив их в "секвенсоре". Тогда многие пользовались этими новомодными штучками. Песня "Серые розы" должна была войти в альбом, но сведение не удалось завершить по причине отсутствия времени. Так и бросили её недоделанную. В общем, конец записи скомкался, счастливого Happy End-а и удовлетворения не случилось.

Когда-то я мечтала о том, что кто-нибудь будет писать для меня песни.

Мечты накрылись медным тазом, пришлось сочинять самой. Жанр обязывает. Смысл простой - тебе нужно, ты и делай. Ты не медаль на шее, иди в люди, и попутный ветер тебе…сами знаете куда!

Но пришло время, и АВТОРЫ доверили мне свои "кровные" песни, как самим Себе. На тот период в нашей рок-музыке, на мой взгляд, было написано много хорошего, а иногда и гениального (например: "На небе вороны" Юрия Шевчука). Но песни, которые нравились мне, "в народе" были не очень популярны или вообще не замечены. Хотелось их сделать по-своему, "выпятить" их достоинства, показать их многослойность, подать их в другом ракурсе.

Это явилось причиной возникновения идеи альбома кавер-версий. Хотелось переключиться, отвлечься от самой себя и "прочистить мозги" музыкой хорошо известных нам авторов. Может быть, найти новый импульс для своих будущих песен. Небольшой опыт в этом плане у нас был. В 1993 году мы записали песню Бутусова "Летучий фрегат" для трибьюта "Наутилус Помпилиус". В новой аранжировке, сделанной Егором Белкиным, песня обрела "ударность" и "свежее дыхание", все сразу обратили на неё внимание.

Определяться со списком песен для альбома долго не пришлось.

Они выбирались по принципу "любим-не любим", затем - по совместимости с моими голосовыми возможностями и, конечно же, по фактору, если так можно сказать, "духовной близости". Коли не дорос до понимания того или иного автора, так и нечего за него браться. Сложнее всего пришлось с наследием БГ.

Произведений он сочинил, видимо невидимо. Хочешь взять песню, а там, в тексте какое-нибудь хулиганство или непристойность. Я ничего не боялась, могу и "залепить" чего-нибудь, но кто ж мне поверит, совершенно не буйной барышне. Честность - сестра "рокерского" таланта, ничего не попишешь. Если ты полевой цветок, не пристало прикидываться розой с шипами. Название "Танец на цыпочках" соответствовало самой идее альбома, хотя так называлась заглавная песня. Мы выражали своё "ку" выбранным произведениям.

Песня "Танец на цыпочках" ранее не была опубликована, так как не подходила по теме и характеру к предыдущим двум альбомам. В данном случае, она стала отправной точкой во всей затее с кавер - версиями. На цыпочках, аккуратненько надо было подойти к "материалу" и вдохнуть в него "своё", как Данила-мастер в Каменный цветок. "Т.на ц." - первая песня в моей практике, написанная на собственный текст. Слова возникли за несколько минут, музыка приложилась уже позднее. Тщательно и внимательно "танцевать" и "заглядывать в глаза" каждой последующей песне нам довелось на студии звукозаписи.

Из песни "10 стрел" хотелось создать развёрнутую музыкальную композицию, в неё вошла даже тема из другой композиции БГ ("Поколение дворников и сторожей" из альбома "Аквариума" "Равноденствие"), чтобы она стала медитативной, "пространственной" и не проскакивала за какие-то жалкие две минуты.

"На небе вороны" Юрия Шевчука - выбрали сразу, без колебаний. Песня - гениальная, единственная у Шевчука, повествующая от женского лица. Хотелось вложить в её аранжировку ощущение обнаженной души и светлой печали одинокого человека.

"Хороводная" - группы "Странные игры" привлекла своей мелодичностью, необычным текстом. В ней чувствуется какое-то отчаянье и безысходность. Мы хотели песню "усерьёзнить", облагородить, и может придать пением немного фольклорности.

"После и снова" Вячеслава Бутусова насыщена таинственностью, смысла в ней лучше не искать. Она хороша своей "туманностью". Новая версия должна была усилить сумрачную торжественность, переходящую в полный бред. Большая роль в выполнении этой задачи отводилась, конечно же, гитарным партиям. Кстати петь эту песню очень трудно, особенно длинные ноты. Записывая эту песню в студии, я представляла себя в замке неимоверных размеров, где время от времени свечи то возгорались, то гасли сами по себе, как гостях у Дракулы. Как будто меня пронизывал лёгкий холодок, и в ушах звенела непонятная музыка.

"Что такое зима" Владимира Шахрина изначально предназначалась для моего исполнения. Когда Володя показал нам её, мы не предполагали, что некоторое время спустя она войдёт в альбом, как единственный в нашей жизни эксперимент со стилем "блюз". Песня замечательная, невероятно точная в словах, эмоциях. Егор тщательно выверил мелодическую голосовую нитку, так как Шахрин исполнял песню всё время по-разному, как-то "вокруг, да около". Вообще-то, "блюз" "начхал" на правила, но мы ж не блюзмены. Потому и "ваяли" по-нашему, "по-бразильски".

"Размышления компьютера о любви" (группы "Урфин Джюс"). Эту песню знают только осведомлённые любители отечественного рока. С ней связано многое - историческая родина и исторические корни Уральского рока. Мы решили включить в альбом песню уже не существующей группы как дань уважения и признательности легендарной команде, всем её участникам. Песня очень бодрая, странная, интересная по музыке, по тексту. Её новое решение виделось совершенно чётко, усилить и подчеркнуть основные инструментальные темы, гитарные "риффы", довести до совершенства и, соответственно, посадить всё это "безбашенное" безумие на убедительные барабанные треки. Записывать голос было одно удовольствие. Иногда бывает, мелодии написаны так, что они поются сами, ничего придумывать и "изгаляться" не надо.

Группа "Агата Кристи" представлена аж двумя произведениями: "Кошкой" и своеобразными "Героями", которую мы впервые услышали на концерте и сразу впечатлились. В песне, если её вообще можно назвать песней, всего одна строка и больше ничего, но мысль понятна и образ завершён. Стишок, предваряющий "Герои" тоже не просто так вставлен. Автор (Егор Белкин) хотел таким символическим образом поприветствовать наших "героев рок-н-ролла", а заодно и посокрушаться, ведь такие "герои" уже не появятся на нашем горизонте. Конечно, придут другие, уже пришли. Такова правда жизни… С "Кошкой" связана своя предыстория: как рассказывал мне Вадим Самойлов, они хотели, чтобы я исполнила её на записи альбома. Причина, по которой не состоялось задуманное, мне неизвестна. Случай исправить ситуацию представился, желание совпало с возможностью, и мы воспользовались моментом. Опять же мы очень любим кошек, и грех пройти мимо кошачьей темы.

С "Голосами" произошла аналогичная предыстория, как и с "Кошкой", только лишь с той разницей, что в своё время я исполнила её на записи альбома группы "Апрельский марш". Но без объяснений она была изъята из "списка". Почему, до сих пор хочу узнать. Звучала она, на мой взгляд, убедительно, хорошо, а главное, энергично. Потом я услышала другую версию, вошедшую как окончательный вариант. Песня стала медленная, тягучая с вялым вокалом, чему сильно удивилась, но авторам, как известно, виднее, не поспоришь. Мою "сторону" горячо поддержал только Миша Симаков (вокалист группы, кстати, отличный шоу мен, это редкость на нашей рок сцене). Конечно же, на собственной записи мы делали всё, как положено. Если есть "мощный" гитарный рифф, то чего тут выпендриваться, надо брать и "мочить", чтобы ни у кого не возникало сомнений. Яркая, запоминающаяся вокальная мелодия, что ещё надо для "ударной", "ломовой" песни. С чувством, с толком, расстановкой исполнить всё это, расставить нюансы и "дело в шляпе". Такая песня не имеет права "спать".

Композиция "Серые розы" должна была войти в наш альбом "Невеста". На этапе её сведения все "запутались" и решили отложить до будущих времен. Аранжировка давалась непросто. "С.Р." трудно классифицировать, "с чем это едят" - одному автору известно, то есть мне. А мне представлялось, что можно смешать нечто ирландское с чем-то похожим на русско-народное. Возможно, у песни есть несколько вариантов её аранжировочного решения, кто знает…

"FOREVER" + "Трек" + Егор Белкин. Нам хотелось обратиться к наследию группы "Трек", и это очень даже не случайно, а закономерно. Это первая группа, в которой мне довелось "родиться" и попробовать себя в качестве певицы. Мои первые попытки сочинять и вообще участвовать в жизни рок группы. Хотя "придумывание" происходило в паре с Андреем Балашовым, всё же это можно считать стартом. Андрей услышал мою "задумку" с будущей композицией "Навсегда", затем придумал продолжение и показал её в окончательном виде. Я радовалась, как ребенок. "Консерваторский" человек не побрезговал повозиться с моей "темой". Сначала думали, что допишем вокальную "нитку" (текст имелся), но ничего не "приклеилось", решили оставить "Навсегда" инструментальной. Версию, вошедшую в "Т.на Ц.", (вернее сказать идею с англоязычным текстом) предложил Егор. Написал текст, придумал на него мелодию и состыковал оригинальную прежнюю инструментальную "Навсегду" с новой частью. Мне, изучавшей во всех своих учебных заведениях немецкий язык, пришлось спеть на английском.

Последние две песни, вошли только в переиздание альбома, как bonus tracks. "Песня Кэрролла" ранее опубликована в альбоме "Странные скачки", посвящённом Владимиру Семёновичу Высоцкому. Для нас было честью участвовать в данном проекте, и мы решили вставить малоизвестную песню Высоцкого, написанной им для радиопостановки. Меня покорила фраза "и бегают фантазии на тоненьких ногах". Всё замечательное в нашей жизни слишком хрупко и уязвимо.

"Старинная" - Алексея Зубарева (экс-гитарист группы "Аквариум", ныне пишет музыку для кино) единственная, записанная не нами. Я выступила как приглашённая вокалистка. Мы хотели обратить внимание публики на этого автора. Настоящая "салонная" питерская песня.

В 1996 году мне захотелось взять тайм-аут. На то появились причины объективного характера. Примерно к 1994 году сложилась трудная ситуация в нашем так называемом шоу-бизнесе. Безудержная инфляция подорвала стабильность в концертной деятельности, резко ухудшила платёжеспособность населения, убила окончательно уверенность в завтрашнем дне. Существующие музыкальные ТВ передачи смекнули, что надо "косить бабло" и вымогать у артистов, музыкантов немалые деньги за показ видеоклипов на всю страну. Специализированных ТВ каналов ещё не было, FM радиостанции только нарождались. Оставался единственный путь к "эфиру" через коррумпированные средства массовой информации. В итоге "фанерная попса" "проплачивала" все возможные " эфиры" на ТВ и радио. Было ощущение, что все рок-группы исчезли. Хотя они гастролировали по стране и за её пределами, но, из-за отсутствия рекламных видеоклипов, позиции рок-групп заметно ослабевали. Журналисты писали о застое и окончательной смерти нашей рок-музыки. Некоторые музыканты бедствовали и вообще уезжали из страны на заработки, чтобы прокормить собственные семьи. В такой обстановке вообще было трудно понять, кто является твоей, потенциальной аудиторией, и нужен ли ты со своей музыкой. Наши музыканты, работающие в жанре классической музыки, уже давно не ориентировались на российский музыкальный рынок. Их фронт работы переместился на "запад" ещё в начале 90х прошлого века. Всё выше перечисленное повлияло на моё решение временно "завязать" с концертной деятельностью до лучших времён. Многие друзья-знакомые не поняли этого "финта ушами". А я принялась за новый материал. По идее, катаклизмы экономического характера не должны влиять на написание песен, нужно приспосабливаться к изменившимся условиям и гнуть свою линию.

Имея в арсенале всё те же "клавикорды" и гитару, я приступила к работе. Тем более, что уже давно хотелось взяться за "новенькое". "Рыбы", сделанные на "Roland", всегда были "ритмически проблемными", сложными. Я взяла гитару и вспомнила несколько аккордов, которым когда-то научилась. Начала возиться с инструментом и постепенно записала на магнитофон заготовки для будущих песен. Моё возвращение к гитаре определило "коварный" замысел Егора в дальнейшем. Он понял, что я могу ставить пальцы на струны, и решил тренировать меня, чтобы я могла помогать ему на концертах. Моё "кровавое" обучение продолжается до сих пор. Я трудно поддаюсь обучению, так как слишком "медленная", долго запоминаю. Завидую тем, кто владеет мастерством игры на этом инструменте, да и женщин-гитаристов почти нет, за редким исключением.

Тексты "Река желаний" и "Встречай себя завтра" появились раньше, чем музыка к ним. К тому времени в моей тетрадке накопилось несколько "свободных" текстов. Я попросила Юрия Шевчука просмотреть их и, если нужно, подправить. Потом мы побеседовали, он дал несколько советов, в общем, помог мне больше не сомневаться в своих силах. Остальные тексты возникли по старой проверенной схеме, на готовую музыку. Только написаны были полностью мной, впервые для целого альбома. Может быть, я что-то потеряла, отказавшись от услуг профессиональных поэтов, но я рада, что могу воплощать собственные мысли, пользоваться своими словесными образами. Это честно и правильно, на мой взгляд. Так как, я отталкиваюсь от музыки, остаётся лишь услышать в ней тему, о чём будет говориться в песне. Остальное дело техники и словарного запаса.

Тяга ко всему "восточному" сохранилась. Не подумайте, что я знаток, я просто интересующийся любитель, неравнодушный ко всему, что связано с Японией и Китаем. Название альбома "Море Сиам", содержание текста одноимённой песни, желание, что-то постоянно сопоставлять с восточной философией, образом жизни, так или иначе, накладывает отпечаток на некоторые песни. Телевидение уже давно объединило весь мир - восток, запад, север, юг. Возможность наблюдать другую жизнь, культуру в реальном времени, позволяет путешествовать, во всех смыслах. Границы и препоны остались только внутри нас.

Теперь непосредственно о записи. Нам везёт на дебютантов. Договорились со студией "ДДТ" и получили в придачу "кота в мешке", новоиспечённого звукорежиссёра Игоря Сорокина. Он пришёл работать на студию незадолго до нашего появления. Опыта у него практически не было. Но Игорь, молодой музыкант, учился на ходу. С Егором они быстро закончили подготовительную работу и приступили к записи треков. "ДДТ" - эшники радовались тому, что на их студии получалось неплохое качество записи. Как всегда, Егор аранжировал весь альбом, предварительно показав мне заготовки, записал гитары, бас-гитару, мандолину, клавишные и бэк-вокал. К сожалению, на студии не всегда удается спеть песни "как надо". Иногда, более интересное вокальное решение песни рождается только в концертной практике. Поэтому, мне лично интересно слушать "живую" музыку.

Идею оформления альбома "Море Сиам" я придумывала сама. Две головы, как у сиамских близнецов; яркий, театральный тайский грим; "живая" розовая половинка и "мертвая" синяя - цвет моря, неба и холода (на главной странице буклета). Цветы - символ короткой жизни. Заячий остров с Петропавловской крепостью и Кремлём вместе в окружении воды, одной из составляющей нашей жизни. Художник Василий Гаврилов, воплотивший мои идеи в буклете пластинки, к сожалению, рано ушёл из жизни. Он же готовил обложки к переизданию нашего архива. Спасибо ему и светлая память.

В конце девяностых годов прошлого века стало модным записывать в студиях так называемые "акустики". Акустические инструменты преображали звучание хорошо знакомого музыкального материала. Привычное слушалось по-другому. Иногда обнажалось то, что не было заметно за насыщенной аранжировкой, за жестким электрическим "саундом". Произведения как бы подвергались своеобразному экзамену на художественную прочность. То есть, можно было увидеть предмет без "одежды", украшений и всякой мишуры.

Мы тоже захотели поучаствовать в эксперименте, тем более, что в дальнейшем мы планировали иметь в арсенале две концертные программы - акустическую и привычную электрическую.

Просто подобрать подходящие для акустического звучания произведения было недостаточно. Посидели, подумали и решили вставить в альбом три незнакомые публике песни.

Остановились на ранее неизданных "Ветер", "Лесное озеро" и "Ключ".

Первая написана Егором Белкиным еще в далеком 1985 году и исполнена на записи собственного сольного альбома "Около радио" (текст И.Кормильцева). Егор предложил адаптировать её, сделать текст от женского лица. Изменили название, переделали текст, обновили аранжировку и получили абсолютно новую никому не известную песню. В старом виде её слышали немногие.

"Лесное озеро" тоже вытащили из архива. Егор порылся в школьной тетрадке и обнаружил свою старую, забытую песенку. Текст был "детский" наивный, из далекой юности. Мне очень понравилась её мелодия и позитивный характер. Новый текст я написала быстро, тему, как всегда, продиктовала музыка.

"Ключ" тоже не была издана. Её написал Нияз Абдюшев (смотри историю "Сквозь пальцы"). Мы не предполагали, что в своё время мы вернемся к песням Нияза. На "Ключ" рассчитывали, как на будущий "громкий" концертный номер.

Остальные произведения "Гербария" взяты из наших альбомов. Название "Гербарий" я придумала не случайно. Музыка, зафиксированная на каком-нибудь носителе - своего рода гербарий. Растения настоящие, но уже не живые. Музыка живёт только во время прослушивания. А сборник песен в "акустике", тем более похож на гербарий - песни, в основном "старые", подобно засушенным растениям и, опять же, музыкальные инструменты сделаны из дерева.

Мы не знаем, будет ли на нашем веку ещё один "акустический" альбом. Хотелось бы!

История создания альбома "НеНАСТье" необычна, отчасти спонтанна и неожиданна для "Насти".

За несколько лет до этого в 1996 году Алексей Балабанов (режиссер фильмов "Брат", "Брат-2" и т.д.) познакомил нас с американцем из Филадельфии Майклом Мэннисом. Он приехал тогда в Россию готовить материал для своего фильма по книге Гоголя "Записки сумасшедшего" и попросил Балабанова дать ему послушать CD каких-нибудь русских групп. Майклу понравились альбомы "Насти" и он захотел познакомиться с нами. Мы познакомились, потусовались, потом периодически встречались, когда тот приезжал в Россию. В 2000 году Майкл решил остаться пожить в нашей стране и изучать русский язык. Майкл (в "американском" прошлом музыкант-рокер-клавишник, у него была своя группа, исколесившая всю Америку) предложил поработать вместе над нашим альбомом в качестве саунд-продюсера. Материал для альбома появился тоже неожиданно. Егор Белкин как-то сказал, что у него есть идея: записать альбом с его музыкой и моими текстами. Заготовки песен с аранжировками и вокальными мелодиями давали полное представление о стиле музыки, которая, собственно, и определила идеи всех текстов. Мы оставили в одной песне отредактированный Белкиным текст Бутусова, написанный им очень давно для Егора.

В течение всего 2001 года, в свободное время, потихоньку записывали новые песни. Майкл предложил записать барабанные треки в Филадельфии. Оказывается, у них в Америке, есть специализированные студии для записи барабанов. В общем, записал эти треки (по нашим демо-образцам) Энди Кравиц (Andy Kravitz). Майкл привез барабанные треки в С-Петербург, и мы начали с ними работать. Иногда мы прерывались на время, потом снова возвращались, но, к концу 2001 года, работа над альбомом в основном была завершена.

Майкл Мэннис, впервые для себя, выступил в качестве саунд-продюсера, да еще и с русскими музыкантами. Занесло его в Россию по поводу фильма, а сработал он по музыкальному профилю. Егор Белкин выступил в альбоме "Насти" "НеНАСТье" как автор всей музыки. Настя Полева - в качестве соавтора Белкина; бас-гитару записывал Андрей Косогоров. Все мы получили незабываемый, трудный, но полезный опыт работы в международном проекте. Много спорили, иногда ругались (немудрено, все-таки первый раз в жизни работали с американцем); кошка по кличке "Мазафачка" выросла за время записи, изгрызла нас, провода и выдрыхлась за всю свою беззаботную юность возле пульта и компьютера. Вот, такая история альбома "НеНАСТье"

Как и все предыдущие альбомы "Насти", этот альбом нашёл своего издателя не сразу, только через полгода, ещё на полгода растянулась подготовка к выпуску. Планировалось разместить видео-ролик на песню "Иду себе" на каждой изданной пластинке. Ждали клип, обложку, вот и дотянулось всё до осени 2002 года. В итоге, СД вышел без клипа и книжки с текстами. Почему так вышло, нам неведомо. Может при переиздании, мы, всё-таки, выпустим альбом в полноценном виде хотя бы ограниченным тиражом.

P.S. Майкл Меннис сейчас сотрудничает со студией "Мельница", которая производит анимационные фильмы. Он редактировал саундтрек к успешному фильму "Карлик Нос", а Настя озвучивала "арию" принцессы-гусыни.

Однажды, несколько лет назад, мне позвонили со студии ДДТ, это был звукооператор Игорь Сорокин (он записывал наш альбом "Море Сиам"). Игорь рассказал по телефону, что в данный момент записывают свои песни Нияз Абдюшев и Рустем Асанбаев.

Объяснил, что они из Уфы, в своё время работали с Шевчуком в первом составе группы ДДТ (фотографию этого состава ДДТ я случайно увидела в книге "Легенды русского рока"). Нужно было помочь, спеть несколько песен Нияза (Сорокин предложил ему мою кандидатуру в качестве певицы). Я согласилась, при условии, что мне понравится материал. Пришлось прослушивать песни, разучивать их и записывать одновременно, прямо в студии, времени на подготовку не дали: решили за меня, что справлюсь. Они не знали, что я "тормоз" и медленный тугодум (я не читаю с листа, а пользуюсь простой человеческой памятью). Предупредив их о своих недостатках, я приступила к работе. Хотелось хорошо спеть, "усилить" песни. Мне они очень понравились, скажу больше, я сильно удивилась, когда их услышала в исполнении Нияза. Он пел, как мог, под аккомпанемент гитары, не очень уверенно. Я тогда подумала: вот люди, сидят себе в глубинке, такие песни пишут, и никто об этом не знает. Интересные мелодии, тексты со словами, забытыми и вышедшими из обращения уже лет как …цать, в общем, всё "мимо" времени и моды. То ли авторская песня, то ли баллады, неопределённый стиль. Аранжировки были уже сделаны, вроде как "рокерские". Заметьте, тональности уже не менялись, удобно петь или неудобно - никто не спрашивал. Переписывать "подкладки" никто не собирался, подозреваю, что я не первая "пробовалась". Но, так или иначе, всё срослось. В течение недели, в свободное время я приходила в студию и записывала треки. Планировалось выпустить этот альбом театром ДДТ, но не получилось.

С тех пор прошло несколько лет. Весной 2003 года объявился Нияз, он приехал что-то записывать на студию ДДТ и позвонил нам. Мы встретились, он рассказал, что у него лежат 4 недоделанные песни, есть только музыка, но нет текстов. В общем, предложил с этими заготовками что-нибудь сделать, конечно же, если музыка понравится. Так возникла идея создания "Сквозь пальцы". Шесть песен существовало уже и добавилось ещё четыре. Песня "Ключ" (одна из тех) была включена в акустический альбом "Гербарий" (2000г.), естественно, в новой аранжировке. Но мы не думали, что когда-нибудь вернёмся к Ниязовским песням и, что они будут обнародованы. Название предложил Егор и объяснил идею, почему так надо назвать альбом. Иногда надо смотреть на какие-то вещи в прямом смысле "сквозь пальцы", вопреки всему, делать что хочешь, а не то, что требуется или что делают все остальные. Текст "Сквозь пальцы" родился, собственно говоря, из самого названия. Остальные недостающие тексты я писала по своему главному методу: слушала музыку, пыталась уловить настроение, характер, погрузиться в неё. В хорошей музыке всегда можно "услышать" о чём будет текст, приходит слово, потом вытягивается строка и пошло-поехало. Ритмика строки уже заложена в мелодии, остаётся правильно расставить каждый слог и совместить все ударения.

Мы упорядочили структуры песен, гармонию, сделали рабочую демо-запись (чтобы ещё раз всё проверить, попробовать пропеть тексты, исправить какие-то неточности, несовпадения). Так готовится каждый наш альбом. Все эти подробности многих интересуют, поэтому я и рассказываю. Попросту говоря, долго запрягаем и быстро едем.

Мы договорились со студией "Аквариум" на летние месяцы июль-август, т.к. весь "Аквариум" разъезжался на каникулы. Вообще то в студию никого не пускают (в смысле записываться), она только для "внутреннего" пользования. Но для нас было сделано исключение.

Борис Рубекин (клавишник и по совместительству студийный звукорежиссёр группы "Аквариум") с энтузиазмом взялся за работу, чуть позже подключился Александр Докшин. Два уха хорошо, а четыре ещё лучше. Егор хотел, чтобы на барабанах сыграл Алик Потапкин (они вместе работали в "Нутилусе" в одном из составов). Такая прихоть вполне понятна: Егор очень соскучился по "барабанщику Потапкину". Алик серьёзно отнёсся к работе и попросил "демо" для подготовки, но там, где он отдыхал, слушать "демо" было не на чем. Поэтому в студии играл, что называется "на раз". "Мастерство не пропьёшь", барабанные треки были записаны "без шума и пыли". "Парк гитар" был в изобилии: свои и БГ-эшные, всё, что нашлось в студии. Егор, как Плюшкин, почистил, струнки поменял, разложил их в рядок и, по очереди, играл на каждой. Он "отвёл душу" и на акустической бас-гитаре (самому записать басовые партии, да ещё на роскошной гитаре). "Рубик", (Борис Рубекин) "завёлся", сказал, что надо пригласить "скрипку", "виолончель", "кларнет" и записать "живой" квартет. Потом сказал, что хочет попробовать записать "бэк"- вокал, "другой" голос. Впервые на нашей записи дополнительные "бэк" - треки пела не я. С одной стороны было как-то странно, с другой - любопытно. Но мы не роптали, а ждали "доказательство налицо". Потом, услышав результат, поняли, за что так бился "Рубик". Новая голосовая окраска - новый инструмент, новый штрих в нашем альбоме. Так как, эти песни я уже когда-то озвучивала, записывать их было проще. Новоиспечённые песни тоже были чуть-чуть впеты. В итоге, возни со мной не было.

Мы соблазнились возможностью привлечь к записи и самого БГ. Аргументом явились строчки из песни "Сквозь пальцы": "Сквозь пальцы игривое солнце пускай ослепляет и жжёт глаза, на запад выходит оконце, а в сердце моём - Восток навсегда!". На что Боря сказал, что нет никакого деления на Восток и Запад, что всё - целое и общее. Озадачил нас и пошёл придумывать мантру для песни, которая встала в неё как влитая. В конце записи Боря вошёл в раж и спел матерное слово. Конечно, смачно, весело и здорово, но нецензурно к сожалению. Тот случай, когда хочется, но не можется. Аналогичный случай был, когда мы выбирали песню БГ для альбома "Танец на цыпочках". Мне хотелось сделать кавер-версию, но там были слова: "я напьюсь, как свинья, и усну под столом". Мне, как совершенно малопьющему человеку было бы неискренне произносить эту фразу, не прочувствовав на своей шкуре "драматургию ситуации". В "роке" за каждое слово надо отвечать и быть подлинным, чтобы тебе поверили. В результате мы сделали кавер-версию "Десять стрел". Когда БГ услышал историю о мучительном выборе песни, сказал, что надо было спеть: "я напьюсь как БГ и усну под столом". Если б услышали совет своевременно, то так бы и сделали, наверное.

Приятно работать с профессионалами: Андрей Самсонов (известный звукорежиссёр, работавший со многими известными группами) пришёл и "с листа" быстро сыграл свою партию на кларнете, пожал всем руки, поблагодарил и ушёл. Андрей Суротдинов мужественно перенёс жару в студии (всё-таки лето, вентиляция шумит, включать нельзя), с такой же скоростью справился с задачей. Кстати, "Сур" (Андрей Суротдинов) участвовал в записи альбома "НеНАСТье" (2002г.).

Очень много нового для нас происходило на этой записи. Такой тщательной работы в студии до сих пор не было. Перфекционизм Бори Рубекина требовал большого терпения, когда мы уже ничего не слышали, он всё находил и находил какие-то огрехи. Такого неравнодушного к студийной записи мы ещё не видели, а практика у нас большая. Новые люди, новая обстановка и атмосфера, необычный альбом. Двор Пушкинской10 терроризировался одними и теми же треками часами, окно не закроешь, жарко. В общем, процесс длинный, трудный, иногда нудный, но удивительно интересный. Спасибо всем участникам!

Теперь мы - "испорченные" и по-другому записывать альбомы уже не сможем.